Остин, которого за его мальчишеское очарование часто сравнивали с Робертом Редфордом, покраснел до корней волос.
Он сводил ее с ума постоянными, едва уловимыми изменениями тембра голоса. До сих пор Джулия ни разу не встречала человека, который бы мог столько выразить одними речевыми модуляциями. Правда, такого красивого голоса она тоже никогда не слышала. Насыщенный, бархатистый баритон мог быть вежливым и насмешливым и тут же, в какую-то долю секунды, стать ледяным и даже зловещим. Уловив насмешливый скепсис в последнем вопросе Зака, Джулия энергично закивала, решив подавить его собственным темпераментным напором.
— Может быть, хочешь посмотреть еще какой-нибудь фильм?
Джулия хотела возмутиться, закричать, что он делает ей больно, но осеклась. Страшная душевная мука, написанная на его лице, не могла быть притворной.
Джулия оглянулась, чтобы еще раз удостовериться, что ее не преследуют, и чуть не врезалась в дерево. Резко повернув руль и едва не опрокинув снегоход, она устремилась вперед.
— Вы вцепились в приборную доску обеими руками. Зак усмехнулся и подумал о том, что годы тюрьмы не прошли бесследно и он практически разучился разговаривать с людьми по-человечески. И о том, что у Джулии Мэтисон потрясающая улыбка. Она начиналась с глаз и постепенно освещала все лицо, превращая его из просто хорошенького в совершенно очаровательное. А так как разглядывать прелестную соседку было гораздо приятнее, чем изводить себя мыслями о событиях, на которые он все равно никак не мог повлиять, то Зак этим и занялся.