— Пообещай, что обязательно будешь время от времени мне писать и рассказывать, как у тебя дела.
— Какого черта тебе нужно от меня, Кэтрин? — резко и грубо спросил он.
— Надеюсь, ты не собираешься меня напоить? Если это так, то не трудись понапрасну, вряд ли у тебя что-нибудь получится.
Понимая, что из-за шерстяного белья ее ноги стали похожи на толстые, туго набитые сардельки, Джулия пониже натянула свитер, постаралась придать своему лицу выражение вежливой, безличной доброжелательности и, открыв дверь, вышла в гостиную.
Выходя из спальни, Джулия слышала последние слова диктора, но ее мысли были настолько поглощены тем, как бы ей понезаметнее пронести объемистый лыжный комбинезон, что она не сразу смогла установить связь между сводкой новостей и криком ярости и боли, вырвавшимся из груди Зака. Затем последовал звук бьющегося стекла — это разлетелась на мелкие куски кофейная чашка, которую он с силой швырнул о кафельный пол кухни.
— Извините, что я так резко с вами разговаривала, но вы меня ужасно напугали. И еще отсюда с таким шумом сорвалась патрульная машина — Это был Джо Лумис, местный констебль, — продолжал врать Зак, стараясь ненавязчиво создать впечатление, что этот полицейский — его друг. — Он только что получил экстренный вызов, а не то обязательно помог бы мне сменить вам колесо.