И Джулия теперь чувствовала себя неотъемлемой частью китонского уклада. Это давало ей ощущение безопасности и защищенности, поэтому вот уже пятнадцать лет она тщательнейшим образом избегала всего, что могло послужить хоть малейшим поводом для слухов и пересудов. Будучи подростком, она встречалась только с теми мальчиками, которых одобряли ее родители, и принимала участие только в тех мероприятиях, которые поддерживали школа и церковь. Джулия ни разу не нарушила даже правила дорожного движения, не говоря уже о каких бы то ни было других серьезных правилах. Она жила с родителями вплоть до окончания колледжа, а когда все-таки сняла себе дом, то содержала его в безукоризненном порядке и взяла себе за правило не приглашать в него никаких мужчин, кроме членов своей семьи, после того как начинало смеркаться.