Его дотоле равнодушный взгляд стал вдруг острым; он посмотрел на нее в упор и смотрел не отрываясь, пока румянец не вспыхнул на ее щеках.
«То, что нас ждет, будет хуже войны.., хуже тюрьмы.., хуже смерти».
«Чего ради он пришел? — недоумевала Скарлетт. — Ведь все, что он говорит, — сплошная ложь».
А Скарлетт, наблюдавшей за тем, с каким трудом несут гроб по узкой тропинке, и в голову не приходило, что после похорон может вспыхнуть свара. На сердце у нее лежала свинцовая тяжесть: она думала о том, что, хороня Джералда, хоронит последнее звено в цепи, связывавшей ее с былыми, безоблачно счастливыми днями легкой, беззаботной жизни.
— Конечно, моя кошечка. Именно этим я сейчас и занимаюсь. Потому так поздно и домой прихожу. Я работаю больше, чем работал лопатой во времена золотой лихорадки: пытаюсь помочь провести выборы. И я знаю, это причинит вам боль, миссис Батлер, — но я дал немало денег на их организацию. Помните, много лет тому назад вы сказали мне в лавке Фрэнка, что я поступаю бесчестно, держа у себя золото Конфедерации? Вот теперь, наконец, я согласился с вами, и золото Конфедерации идет на то, чтобы вернуть конфедератам власть.