Ретт осторожно опустил малышку на пол и вытянул сорочку и нижнюю рубашку из брюк.
— Я и буду приходить домой рано, но напиваться, если захочу, буду, как сапожник.
Он игриво ущипнул ее за подбородок и убрал руку. Подняв черную бровь, он долго холодно смотрел на жену.
— Пойдете, — сказал он. — Вы пойдете, даже если мне придется тащить вас за шею и при каждом шаге сапогом подталкивать под ваш прелестный зад.
Она увидела, как вдруг изменилось его смуглое лицо — задергалось от гнева или от чего-то еще, словно его ужалили.
— Ну так вот, второе дельце, которое у меня на примете, — это лесопилка.