— Я же сказал вам, почему говорю об этом сейчас. Завтра я уезжаю и слишком пылко влюблен, чтобы дольше сдерживать свою страсть. Но быть может, я чрезмерно ускорил события. — И совсем неожиданно — так, что она даже испугалась, — он соскользнул с дивана на колени и, положив руку на сердце, быстро речитативом заговорил: — Прошу простить меня за то, что напугал вас пылкостью своих чувств, дорогая моя Скарлетт, — я хочу сказать: дорогая моя миссис Кеннеди. От вашего внимания едва ли ускользнуло то, что с некоторых пор моя дружба к вам переросла в более глубокое чувство — чувство более прекрасное, более чистое, более святое. Осмелюсь я назвать его? Ах! Ведь это любовь придала мне такую смелость!