— Это… Это не опасно? — ясно было, что у него руки чешутся испытать ружье. Я сказал, что все останутся в живых, он глубоко вздохнул, подошел к окну и неумело взялся за приклад.
— Не чаще раза-двух в год, — успокоил я. — И эти два раза уже позади,
— Вы избавите меня от зубной боли — и всех остальных тоже, а не то я открою двери и впущу линчевателей! — простонал шериф. И ушел прикладывать к щеке пузырь со льдом.
— Послушай, — сказал он, — просто чудо, что вы, Хогбены, так долго оставались в тени.
Может быть, он подмигнул. Дедулю не разберешь. Я спустился по лестнице. Гэлбрейт стоял у двери — смотрел, как в гору взбираются факелы.
— Конечно, действует, — сказал он. — Естественно. Я же говорил.