– Тогда Лайбо потребует экзаменовать его в качестве зенадора. И если он выдержит экзамен, мне ничего не останется, как уйти из дома, свернуться в комочек и умереть.
Большинство спрашивало, почему свиноподобные совершили это; дон Кристиан, наоборот, интересовался, что делал Пайпо накануне и что могло стать поводом убийства. Новинха точно знала, что сделал Пайпо – он рассказал свиноподобным о тайне, которую ему открыл воспроизводитель. Но она даже не заикнулась об этом. Лайбо, казалось, тоже забыл об их торопливом коротком разговоре перед поисками Пайпо. Он даже не взглянул на воспроизводитель.
– Не решай за самого себя, – сказал Эндер. – Когда-нибудь ты сможешь сделать все три вещи.
Отец умер, но он все еще здесь, потому что оставил своим монстрам маленькое наследство. Зерна отравы, зароненные им в нас, все еще зреют и, возможно, погубят нас всех. Когда он умер, его печень была около двух сантиметров, а селезенку вообще не могли найти. Нелепые жирные органы выросли на их месте. Его заболевание не имело названия. Его тело взбесилось, забыло схемы, по которым строится человеческий организм.
– У меня была студентка с таким именем, – сказал Эндер, вспоминая разговор, состоявшийся два месяца назад.
Когда-нибудь меня, возможно, обвинят в том, что многие мои выводы получены не только в результате наблюдений за порквинхами, поэтому я всегда полностью привожу ограничения в проведении исследований, положенные на меня законом и свято соблюдаемые мною. Мне разрешено использовать не более одного ассистента при непосредственных контактах. Я не имею права задавать вопросы из сферы человеческих ожиданий, имитировать человеческие действия. Я могу находиться в контакте с порквинхами не более четырех часов. Кроме собственной одежды, не могу использовать продукцию наших технологий в присутствии порквинхов, а именно: камеры, магнитофоны, компьютеры, даже ручку и бумагу. Я не имею права вести наблюдения без предварительного предупреждения.