– Требуется время. Я должен выяснить: можно ли ему доверять?
Ты еще слишком молода, чтобы понять, какая это пытка. Отец и я начали этим заниматься, потому что мы не могли больше скрывать знания от свиноподобных. Когда-нибудь ты, как и я, поймешь, что сокрытие знаний от своих коллег тоже не столь безболезненно. Когда видишь их тщетные усилия решить тот или иной вопрос, зная, что у тебя есть информация, способная легко справиться с их дилеммой; когда видишь, что они стоят на пороге открытия, а недостаток информации подрывает их правильные выводы и отбрасывает их к началу, к собственным ошибкам – ты не можешь быть человеком, если не испытываешь сильного страдания, видя все это.
В такие моменты Майро хотелось срубить тотемное дерево, выросшее в месте, где был убит Рутер. Может быть тогда они перестанут кричать: Рутер сказал, Рутер сказал. Скорее всего они назовут другое дерево Рутером и все будет по-прежнему. Никогда не допускай, что ты сомневаешься в их религии, это было прописной истиной для всех зенологов и даже антропологов всей вселенной.
Эндер знал, что обозначают эти эпитеты. Но мальчик воспринял оскорбления с холодным достоинством.
– Что ты будешь делать, если кролик решит, что уже пора?
Люди затаили дыхание. Олхейдо вскочил на ноги, его руки напряглись и сжались в кулаки. Только теперь Новинха среагировала, пытаясь загородить руками сына, как будто Олхейдо хотел броситься на брата. Квим не заметил, что прыжок Олхейдо пришелся как раз в сторону матери; он думал о том, что сейчас в голове у Майро. Майро тоже знал, что это правда.