Арториус неподвижно смотрел на экран. Спустя пятнадцать минут он смог наконец заполнить мыслями образовавшуюся в голове пустоту. Он нашёл Внешнюю группу. Он нашёл Спящих.
— Видал, Эдуард Романович, что творится! — Губернатор ткнул пухлой рукой в сторону настенного экрана, где в данный момент была изображена спутниковая карта. Шрецкий узнал акваторию «Шельфа ООН».
Арториус чувствовал, как могучая энергия власти наполняет его изнутри, словно вознося на недосягаемую высоту и оставляя далеко внизу населяющих мир ничтожных и недалёких букашек, гордо называющих себя людьми. Всё происходит так, как ОН возжелал. Ничто не может помешать Великому осуществить свою волю. Пора брать в свои руки весь этот слабый мир!
Откуда-то издалека доносился голос доктора Лемешевой. Великий руководитель разлепил веки. Он сидел в кресле управляющего директора, склонившаяся пал ним Лемешева что-то говорила Трубецкому, лившему ему на голову воду из пластиковой бутылочки. Эвиан, пронеслось в голове у Арториуса, теперь эта вода и вовсе бесценна.
— Андрей, посвети, — ставший надёжнее, радиационный скафандр не стал удобнее, и Тринадцатый лёг на снег, чтобы как можно ближе рассмотреть странное углубление. Вблизи оно уже не выглядело однородным. На дне лунки по направлению, противоположенному движению бульдозера, две трети отпечатка были чуть глубже, а треть, направленная по ходу движения, была испещрена множеством маленьких точечек.
— Читал. Откуда это у тебя? Я думал, что все архивы, имеющие информацию о насилии, давно уничтожены. Как можно хранить такое? Великая цивилизация превратилась в жалкие осколки именно в результате насилия.