"Полегче, стрелок, полегче!" – зазвучал у него в голове голос Корта – не то чтобы откровенно насмешливый, но со смешинкой, – и Роланд решительно смирил обуревавшие его чувства. Это оказалось тем проще, что он припомнил: Эдди ничего не может поделать с тем, что нет-нет да и сморозит глупость или выкинет дурацкую штуку. Человеческую натуру – по крайней мере, отчасти – тоже вылепливало ка,и Роланд отлично знал, что в природе Эдди не одно лишь глупое сумасбродство. Всякий раз, как к стрелку закрадывалась мысль, будто это не так, ему, чтобы рассеять заблуждение, оказывалось довольно вспомнить ночной разговор, состоявшийся у них с Эдди у Великой Дороги, и брошенное ему молодым человеком обвинение в том, что он-де использует их как фишки в своей игре. Обвинение, рассердившее стрелка… но достаточно близкое к истине, чтобы он устыдился.