Он сделал шаг, другой, дрожащие ноги подкосились, и стрелок рухнул на колени, сдавив руками клонящуюся долу голову.
Он посмотрел на Сюзанну. Та закивала и отчаянно замахала руками: продолжай.
– Не смей! – завопил Джейк, перекрывая пронзительные вопли сирены. – Дело же не только в городе, такая отрава может расплыться везде,где угодно! Старики в Речной Переправе – и те могут погибнуть!
– Мы не желаем вам зла, – крикнул стрелок, прибегнув к Высокому Слогу. При звуках торжественной речи глаза старика загорелись недоверием. Женщина повернулась, обратив слепое лицо к чужакам.
Джейк медленно шагал по Касл-авеню мимо пиццерий, баров и винных погребков, где старухи с недоверчивыми лицами помешивали картошку и мяли помидоры. Лямки ранца натерли кожу под мышками, ноги болели. Он прошел под цифровым термометром; табло извещало: двадцать девять с половиной градусов. Джейку казалось, что все сорок.
– Да! – выдохнул бывший Тик-Так. Его окровавленные руки сжались в кулаки. – Да!