– Что поделаешь, у меня живое воображение, – бодро парировал Эдди.
– Ладно, – сдался Эдди. – Я боюсь напортачить. Доволен?
– Да. Что-то творится. Только вот не знаю, что.
"Возможно, – подумал он. – Но на этот раз надобудет вытащить его весь. Думаю, в этот раз девяносто процентов не пойдут".
Тут Сай встрепенулся, стряхнул вялость, и его голос вмиг пленил путешественников. Старик говорил хрипло, неторопливо, словно всю жизнь только и рассказывал, словно он принадлежал к тем блаженным, что рождены ткать из были и небыли грезы, воздушно-великолепные, как паутина, унизанная каплями росы.
Она внезапно умолкла и указала на сверкающие слюдой камни на валуне.