Сюзанна хотела отказаться, но какой в этом был смысл. Выступила вперед, взяла на себя контроль над коричневыми руками, которые держали купюры, выбрала десятку, протянула таксисту.
— Я хочу, чтобы вы ушли отсюда! — рявкнул Тауэр на Эдди. — Вы и ваш друг тоже! Я не хочу иметь с вами никаких дел! Если я когда-то думал, что мы ударим по рукам, это была… ошибка! — он схватился за это слово, как за самое редкое первое издание, выкрикнул его на два тона выше.
Эдди поднял мешок, начал поворачиваться, застыл. Брови его сошлись у переносицы.
— Будьте осторожнее, — говорил водитель с сильным ямайским акцентом. — Как бы вас кто-нибудь не пристрелил за скупердяйство.
«Это и неважно, — прошептала Миа. — Я смогу его сказать, если придется, смогу научить тебя другому, которое ты выговоришь. Но теперь… Сюзанна, я сожалею, что все так вышло. Всего тебе наилучшего».
Женщина несколько мгновений с сомнением смотрела на Ыша. Ушастик-путаник — на нее, с веселой улыбкой, открывающей слишком уж много зубов. Возможно, зубы эти вызвали у женщины чувство тревоги, потому что она, нахмурившись, оторвала взгляд от Ыша и посмотрела на монитор компьютера.