— Но ты видел мужчину. Не Сюзанну, а мужчину.
«Июнь, — ответил ему напевный голос. — Июнь 1999 года. Девушки ходят по улицам, выставляя напоказ живот и…» И тут раздался стук Роланда в дверь, а голос Роланда спросил, готов ли Эдди трогаться в путь. Потому что до вечера они должны добраться до Тэтлбек-лейн в Лоувелле, где, согласно Джону Каллему, наиболее часто появлялись приходящие и, следовательно, истончалась граница реальности, а ведь им еще надо заехать и в Бридгтон и, возможно, встретиться с человеком, который создал Доналда Каллагэна и городок Салемс-Лот.
— Нет, — ответила Миа. — Извини, прошу тебя… нет, — паника подступила совсем близко, яркая ослепляющая, грозящая закружить в своем смерче, (или ты делать фото, или мы убивать бэби) и Миа уже хотела бросить продолговатый вспыхивающий предмет на пол. Но от удара он мог разбиться, выплеснув наружу то дьявольское вещество, которое питало энергией вспышки.
По дороге продолжал думать о Роланде, моем стрелке из поэмы Роберта Браунинга (разумеется, не обошлось и без влияния Серджио Леоне). Рукопись, несомненно, роман, или законченная часть романа, но у меня возникла мысль, что и каждая глава — цельное произведение. Во всяком случае, достаточно цельное. Вот у меня и возникла мысль, а не продать ли их в один из фэнтезийных журналов? Может, даже в «Фэнтези и сайенс фикшн», который, разумеется, считался в этом жанре святым Граалем.
— Приходящие, — повторил Эдди. Посмотрел на Роланда, но лицо стрелка оставалось бесстрастным. Эдди вновь повернулся к Джону Каллему, который сидел на корме и рулем нацеливал моторку на эллинг. — Извините, но я что-то не…
Ничего другого в голову не пришло, но иэто сработало. Горничная повернулась и шагнула к кровати. Улеглась на нее, прикрыла колени юбкой и, похоже, отключилась.