– Я не хочу священника, – возразил Джон. – Ты хорошо относился ко мне, босс. Ты можешь прочесть молитву, если пожелаешь. Этого хватит. И я стану на колени с тобой.
– Я лично ничего смешного не вижу, – буркнул он. – Нам только мышей в блоке не хватало, и так полно всякой нечисти.
– Ты – плохой человек, и ты заслужил эту темную комнату, – произнес он, но, по-моему, Перси его не услышал.
– А Уортон ответил?.. – Опять моя жена глядела в окно, но все равно слушала.
– Постарайся сделать все, что в твоих силах. Я протянул руку через стол и быстро пожал его бессильную, в веснушках руку. – Делай это изо дня в день, а остальное предоставь Господу. Больше ты, пожалуй, ничего не можешь, так?
Заключенные острили по поводу стула так, как обычно острят люди, говоря о том, что их страшит, но чего нельзя избежать. Они называли его Олд Спарки (Старик Разряд) или Биг Джуси («Сочный кусок»). Они отпускали шуточки насчет счетов за электроэнергию, насчет того, как Уорден Мурс этой осенью будет готовить обед ко Дню Благодарения, раз его жена Мелинда слишком больна, чтобы готовить.