– Не станешь хвостом крутить – отделаешься легким испугом. Посидишь, конечно, немного – от трех до десяти дней, пока разберутся, кто за тобой стоит. В изоляторе я тебе нормальные условия обеспечу. Не санаторий, ясное дело, но зато останешься жить... Поползешь назад – сдохнешь! Ты меня понял?!
Люди попадались обычные, только майки мужчин открывали обильные синие разводы татуировок, улыбки обнажали щербатые, с тусклыми фиксами рты.
– Почему? – Крылов не понимал бывшего сослуживца.
Натаха долго возилась в шифоньере, извлекая укрытый тряпьем кейс.
Так что появившись у Шамана, Бобовкин ничем не рисковал, наоборот, в начальственный круг вроде как входил, по крайней мере, приближался к верхам.
– Он ушел и больше не придет, – сообщила она, вернувшись. Она казалась огорченной, глаза беспокойно шарили по сторонам, и у Мастера мелькнуло подозрение, что она трахнулась со своим старым приятелем. Он тут же отогнал такое предположение: не на лестничной же площадке... И потом, у нее менструация...