Не без зависти оглядываясь на веселую компанию, два освобожденных мужика понуро брели к автобусной остановке. Ветер гнал по немощеной улице клубы пыли, окурки, обрывки бумаг, сморщенные полиэтиленовые пакеты. Мусор забивался под огороживающйй газон облезлый штакетник, ложился под днища четырех огромных иностранных автомобилей, каких в своей прежней дозоновской жизни гражданин Калашников ни разу не видел.
Он медленно двинулся по тротуару. Встречные прохожие его обходили или уступали дорогу. Гибель Баркаса ничего не изменила. В группировку обратного хода не было, попытка собрать дань на «Супермаркете» закончилась суровой разборкой с двумя новыми контролерами. Те считали себя блатными и сразу достали ножи, только граната сумела их образумить. Но все равно путь туда заказан.
– Надо чинить машинку. Не выбрасывает. Каждый раз дергай рукой, вот так. Как в ковбойских фильмах.
На веселом маленьком толстячке висело не меньше пятидесяти трупов. Правда, собственными руками он не убивал уже давно.
– Вовремя уехали, – порадовался Тофик. – Если что – деньги отберут?
На окраине Тиходонска в одном из поселков, в которых уклад жизни ближе к деревенскому, чем к городскому, спать ложатся рано. Задраивают наглухо ставни, спускают с цепи злых матерых псов, и с наступлением темноты улицы вымирают. Разве что пробежит под тусклыми фонарями девчонка на свиданки, да парень припозднившийся проскочит, лаская в кармане складной нож, газовый баллончик или другую столь же бесполезную в серьезном деле штуковину.