«22-37 ТД» – буквы и цифры намертво врезались в гаснущую память.
Банкир потрогал небольшую марлевую нашлепку на почти зажившей ране.
– Я ничего не заявлю и заявлять не буду, – сказала она и отвернулась.
– Ты, сука! – бешено закричала баба Вера. – Я тебе матку вырву!
– Иди, Иван, разбирайся, – Баркас дружески хлопнул его по плечу. – И думай!
Амбал смотрел с жадным любопытством. Попугай в этом деле – стопроцентный свидетель.