Нырков доложил в Москву, что акция по наступлению на преступность закончилась пшиком.
– Пистолет дал осечку, сука, – мрачно буркнул бригадир. Ему не нравились выговоры, нравоучения и этот палец перед самым носом.
– Ну ладно, – Шаман вернулся к прерванной мысли. – Нам они здесь не нужны Сначала порт захватят, потом набережную, а потом и весь город.
Но главное – власть. Одно его слово имело большее значение, чем целая речь секретаря обкома, или как их там сейчас называют, потому что без всяких преувеличений касалась жизни и смерти обитателей камерного мира.
– Понял, шеф, – отозвался сидящий в приемной Толстяк.
– Чего только в жизни не бывает! – вежливо удивился Лис. – А каким девчонкам она рассказывала?