Лис замешкался, обдумывая, что следует сказать напоследок. Ничего подходящего в голову не приходило.
– Золотых наших друзей провожаем в последний путь, – надрывно, со слезой начал он. – Остались вдовы, детишкисироты, мы их, конечно, без помощи не оставим. О тех, кто это сделал, не здесь говорить и не сейчас...
Лису доводилось пробовать запретный плод с профессионалкой, пару раз удавалось уболтать на это изрядно подпоенных любительниц, которые обязательным условием ставили отсутствие окончательного результата, и если условие нарушалось, они выплевывали куда придется высококалорийный белок, устраивали сцены и обижались не на шутку.
Разговор происходил в коммерческом ларьке, который держал Шершень. Веретено стоял на улице, подпирая дверь, Амбал сидел на кушетке, назначение которой в любой подобной точке не отличалось разнообразием. Калинка сидел чуть сбоку, на ящике с водкой, а Шершень закрыл торговую амбразуру и прислонился к ней спиной.
Свистун взглянул на небо. Вертолета видно не было. Но Мастер знает, что делает, и Свистун многократно в этом убеждался. Раз уж он оставил свой паспорт...
И щелочкой под ногтями – раз! Не хуже эксперта-криминалиста.