— Прикажи нашим особо не усердствовать, — принял решение Кауфман. — Двойной штраф за содействие контрабанде, два года условно каждому, и… пусть им вломят как следует.
— Вот и все. — Толстенький застегнул «молнию». — Ploratur lacrimis amissa pecunia veris.
— Ерунда! — Пальцы инструктора торопливо пробежали по кнопкам. — Все поправимо.
— Пока нет, — спокойно ответил хозяин Зверофермы.
— Ты знаешь мои обстоятельства, Шон. — Внимательный наблюдатель мог уловить в голосе Романа грустные нотки. — Петра — единственный человек на Земле, в котором течет моя кровь. Я люблю ее. Я хочу, чтобы она жила и унаследовала все мое состояние. — Фадеев задумчиво посмотрел на тлеющий конец сигары. — Я сделаю все, что мне скажут. И если вы попробуете мне помешать…
Кауфман хрюкнул, и Слоновски решил, что перестарался. Но Мертвый сдержался.