Девушка посмотрела на слугу, на блестящее лезвие ножа в его руках.
Переплетчица провела рукой по его худому плечу.
Да уж, так бывает всегда: кому-то везет, а у кого-то ломается судьба. Танаевский был гением математики, крупнейшим ученым, работавшим в федеральном ядерном центре. Его труды по теории современного программирования вызвали пристальный интерес в Анклавах и сделали его одним из официально признанных гуру машинистов. Двенадцать лет назад Танаевский решил принять предложение «МегаСофт» и перебраться в Анклав Эдинбург, однако правительство воспротивилось переходу: ведь ученый работал над «закрытыми» военными проектами! И никто не собирался признавать, что атомные разработки того же «МоcТех» опережают государственные лет на тридцать… В результате длительной борьбы и шумихи в прессе великий ум отправился преподавать математику в рядовую школу и до конца жизни находился под наблюдением федеральных агентов. Марк Танаевский умер семь месяцев назад, и эту дату машинисты провозгласили Днем траура.
— Метелка — жена крутого верхолаза из «Науком», — стараясь сгладить напряженность, скороговоркой сообщил Рашид. — Он на уши всю СБА поставил, вот они и бесятся.
— Боишься не сдать экзамены? — с легким презрением осведомился Васин.
Еще один кивок. Ежов освободил Петре рот.