– Если только что?– поинтересовался Саймондс, когда лейтенант остановился.
Капитан Ю сидел в кресле второго пилота, глядя, как за кормой удаляется в черноту его прекрасный корабль. Горькое молчание в пассажирском отсеке катера вполне соответствовало его собственным чувствам. Как и он, его пассажиры чувствовали огромное облегчение оттого, что остались в живых, но к нему примешивался стыд. Слишком много своих они оставили позади, и хотя все знали, что другого выхода не было, легче от этого не становилось.
Янаков откинулся назад и неопределенно помахал перед собой рукой. Свет не включали, и сквозь уплотняющуюся тьму Курвуазье слышал страдание в его голосе.
– Я понимаю, что многие из вас не согласятся с моим решением, и принять его было для меня нелегко. Подчиняться ультиматумам всегда нелегко. Однако мое решение окончательное. Я считаю, однако, что мы сможем добиться представления разных точек зрения, перенеся эту встречу в семейную обстановку. Я приглашу капитана Харрингтон поужинать со мной и моей семьей, и это приглашение относится и к тебе, Джаред.
– Капитан Харрингтон, я… – Голос его звучал хрипло, и ему пришлось остановиться и откашляться, прочищая горло. – Спасибо, – сказал он наконец. – Вы спасли жизни моей семьи и мою собственную. Я навечно у вас в долгу.
– Они нас подобрали, – прошептала она еле слышно. – Из офицеров остались только капитан, старпом и я, мэм. Остальных было… двадцать или тридцать, я точно не помню.