Вода поднималась все выше, и тут вдруг Лиза вспомнила, как Белоключевский поднялся из ванны, и стал кашлять и хватать себя за грудь, и кашель его больше походил на рыдания, и она боялась, что внутри у него что-то лопнет, а его пальцы сжимались, как когти у ворона!..
– Вот слушай. – Дунькин голос звучал странно, как будто она долго бежала и теперь задыхалась от усилий. – Сегодня утром он пришел какой-то дикий.
Игорь всегда повторяет, что с людьми невозможно работать! С железными чушками гораздо легче.
Он шумно вздохнул и полез в карман своей колом стоявшей дохи. Позади Лизы работал двигатель – урчал успокаивающим, цивилизованным звуком, как человеческий голос в грозу.
Лиза грохнула сковородкой, которая все никак не умещалась в посудомоечную машину.
– Мы раньше думали, что способен, – подхватила Дунька. – А потом оказалось, что он может любить только себя.