— Когда вы ему открыли, он был удивлен или испуган?
Не Женева, конечно, и не Париж, но все-таки и не Тамбов…
— Ты чего? — спросил он хриплым со сна голосом.
Кто-то вышел из коридора и зачем-то погасил свет.
Он только что шел по лестнице и знал совершенно точно, что на ней никто не курил. Он даже специально спустился на один пролет, к пожарному выходу. Дверь на улицу была заперта, и заперта… абсолютно безнадежно. Давно. Всегда.
Тогда он был совершенно уверен, что это — конец.