Сидящий справа от меня Рыбаков вдруг ни с того ни с сего плавно развел руки, будто растянул мехи гармошки, и пропел: «А вернешься домой, и станцует с тобой гордая любовь твоя…»
— Просто стесняешься. Как же, архивариус — и вдруг в бюстгальтере!
— Ты иди, если хочешь, — сказал я. — А я поужу еще. Может, что и попадется.
— Осколки! — крикнул Логутенок. — Вон туда бежим!
— Не знаю, меня еще никто не соблазнял, — Леля тихо засмеялась. — Мне еще рано прыгать в пролеты. Вот когда меня кто-нибудь соблазнит…
— Пожар начался, — тихо сказала Леля. — Смотри свой пожар.