– Во-первых, это сказание, а не летопись, – с достоинством возразил эльф, – а во-вторых, Беолна не поднимали из мертвых, а возвратили к жизни. Большая разница. Впрочем, что там было в первоисточнике, соглашусь, никто не знает, ибо изначальный текст «Песни о Лейтиан» утерян…
– Укрепрайон, – поправил я. – Там это называлось укрепрайон.
– Мя? – недоверчиво наклонил голову Македонский.
– Я попробую разобраться, – вызвалась Арина, отчего в груди у меня сладко потеплело.
– Потому что врете, – объяснил я. – В глаза. Цинично и нагло. У вас плохо с импровизацией, Илья Борисович. Ваша версия не выдерживает никакой критики.
Тщательно целюсь. Какие места могут быть уязвимы на теле джинна? Глаза? Сердце? Взгляд мой останавливается на широких зубцах короны, испещренных куфической вязью. Вот оно!