– Да за что ж это мне, Свет Никитыч! – взвыл я. – Я ж две земли в жизни не потяну. Давайте уж нарезать, раз такое.
Старик осекся. Я понял, отчего – верно, хотел по старческой снисходительности назвать меня, как всех своих подчиненных, «щенком», да вспомнил, что этого слова я не терплю. А прежде знал твердо, и запинок таких не бывало. Время летит…
– Эй, Серов, – громко крикнули с улицы. – Кончай там дурака валять и спускайся.
– Лень в сочетании с брезгливостью, – заметил я, – не самые полезные в жизни качества.
– Спасибо, Пал Кузьмич, но откажусь, – ответил я с сожалением. – Мне до дому знаете сколько переть?
– Господи помилуй… – долетел до меня голос Саньковского.