Аспард выждал, когда Заур приблизился вплотную, приоткрыл створку, Заур быстро вошёл, и тут же двое воинов захлопнули ворота. Аспард заложил засов, повернулся. Меч выпал из его руки.
Вход непривычно повёл вниз, там в стороны раздвинулось просторное полуподвальное помещение. Мрак окинул быстрым взором пять широких столов, медные светильники в стенах, пылающий очаг под дальней стеной, скривился от тяжёлого воздуха, наполненного гнусными испарениями, словно здесь идёт нескончаемая большая стирка грязного пропотевшего белья. От очага тянет дымом, из кухни ползут серые струи пара, от человеческих тел только слепой не увидит исходящие ароматы пота, смрада.
Аспард всмотрелся в его лицо, вздрогнул, рука на поводе коня Мрака разжалась. Он поправил пояс, чтобы рукоять меча была прямо под рукой, поехал рядом с Мраком.
— Да, только слабые следуют прихотям. Сильные исполняют долг... Но я не только правительница! В моей груди девичье сердце. Как только ночь поглотит последний краешек месяца, я умру... если твой конь не заржёт под моим окном.
Аспард посмотрел на огромные кулаки Его Величества, отшагнул в сторону.
— И ещё... я трижды пыталась отравить тцара... но один раз его пёс перехватил отравленный кус, в другой раз он сразу же так напился, что всё выблевал... Ой, тяжко мне... А в последний раз, я носила при себе яд пять лет, и он выдохся... Это когда дурак страдал животом неделю...