Он бросил парню монетку. Хоть и сонный, тот поймал ловко, наупражнялся, а Мрак вышел на улицу.
Аспард задумался, украдкой бросил взгляд на Червлена и придворных. Мрак почти видел, как Аспард представил их всех, знатного рода, что проходят мимо его броши: одному совесть не дала украсть, другому страх, что найдут и тоже прикуют к веслам, третий заподозрил что-то неладное: больно на виду, а четвёртый, что умом попроще, а сердцем смелее, тут же цапнет и пойдёт без всяких угрызений совести...
— Нет, это для красивости, — объяснил Герц смущенно. — Но когда он летал ещё, то огонь из пасти, за ним дымный хвост, а крылья просвечивают такие пурпурные... Это самый страшный, лютый и смертоносный дракон из всех, каких мы когда-либо только знали!
И лишь тогда Аспард позволил себе чуть расслабить взведённые нервы, вернулся по наказу тцара во дворец.
— Если я обернусь тем, кто я есть, под тобой будет лужа побольше того пруда, малышка. И заикой станешь!
— Понимаю, — буркнул Мрак. — О моём пути знали.