– Родерик Карстерс, ваша светлость, – сообщил он Алекс.
– с улыбкой добавила она, наклоняясь к собаке, – должна признаться, я и сама забыла, что он так красив.
– Если бы я знала об этом тогда, – сказала Элизабет, улыбнувшись сожалеющей улыбкой, – я бы непременно потребовала дополнительных уступок.
– Ну наконец-то светло! – вздохнула Элизабет. Яркий дневной свет ударил ей прямо в лицо, мгновенно ослепив. – Так намного лучше, – сказала она, часто моргая. Она уже собралась поставить на место бюст, как громкий крик Берты остановил ее.
– Я думала, ты скажешь, что сначала заметил мое лицо. Оно всегда вызывает у людей экстраординарную реакцию, – с неудовольствием вздохнула Элизабет.
– Ну, не совсем отдельно, – поправилась Элизабет, чувствуя, что лучше дать еще один совет, чем показать, насколько она невежественна в вопросах кулинарии. – Мы можем подать его… с маслом!