– Очень хорошо, – легко уступила герцогиня, отчего у Яна создалось впечатление, что на большее она и не рассчитывала. – Этого будет достаточно, чтобы объявить о помолвке и пожениться… через два месяца!
Ян знал и еще кое-что, но не хотел обнародовать этого до тех пор, пока не убедится наверняка. Именно поэтом он всеми силами стремился сохранить ее исчезновение в тайне. Он знал, что его жена безумно боялась – чего-то или кого – то – в ту ночь, когда он видел ее в последний раз. Шантаж – единственное, что приходило Яну в голову, но, во-первых, шантажисты не похищают своих жертв, а во – вторых, он не мог себе представить, чем Элизабет могла привлечь шантажиста.
– Если вы вовремя измените свое решение, – поддразнил он ее, – я возьму вас с собой.
– В этом нет ничего неприличного, – упрашивала его Валери, – раз там уже есть другие женщины.
Элизабет боролась с волнением единственным способом, который был сейчас в ее распоряжении: как только на нее накатывали страх и уныние, она смотрела на
– Может быть, ты позволишь мне объяснить? Ты можешь сколько угодно сопротивляться, но это совершенно бессмысленно, так как я уже задействовала все имеющиеся у меня возможности и отказываться от этого поздно. Поэтому я не собираюсь выслушивать никаких возражений.