— Мы уж постараемся, чтоб ему это удалось, — решительно заявил Френсис.
К тому времени, когда они несколько утолили муки голода, солнце было уже совсем низко, и Торрес снял с головы шлем да Васко.
— Скалки мне, о человек, который только сегодня сделался человеком, что было первопричиной всех твоих бед?
Внезапно он вздрогнул, услышав легкий свист королевы, — так латиноамериканцы обычно зовут слуг. Он подозрительно покосился на королеву, потом посмотрел на дверь в спальню и снова перевел взгляд на нее.
— Что же нам делать? — вне себя от ужаса спросил Торрес, тогда как Леонсия храбро посмотрела в глаза Френсису с печальной, полной любви улыбкой.
— Вы взывали к Суровой Справедливости. Я слушаю. Кто требует беспристрастного и справедливого решения?