«Хороша честь, — подумал я. — Честь подохнуть от голода в богатом доме».
Мне стало жаль ее, этого ребенка, на плечи которого лег такой непосильный груз.
Поэтому я навел разговор на «дикую охоту».
Холодное бешенство зашевелилось у меня где-то под сердцем.
— Да, вы! — крикнул я так громко, что даже те, что спали, подняли головы от стола. — Я заставлю вас заткнуть глотку.
Рыгор, узнав обо всем, не одобрил меня. Он сказал, что я испортил все дело, что на следующий день меня наверняка вызовут в уезд и, возможно, посадят на неделю или вышлют за пределы уезда. А я был нужен здесь, потому что наступали самые темные ночи. Но я не жалел. Я вложил всю свою ненависть в этот удар. И пускай уездные власти не ударят палец о палец, чтобы помочь мне, но зато я теперь хорошо знаю, кто мой друг, а кто враг.