— Свинью — бей, пей ее кровь, — сказал мистер Бидермен хриплым, совсем неузнаваемым голосом и зашагал вперед.
— Не хочешь подняться в мою каморку? Много я предложить не могу, но банку открыть сумею. И как будто у меня есть печенье…
— Иногда пропускаю пивка, — ответил Салл.
Он спустился по лестнице, держа книжки перед собой и вновь почти прижимаясь к перилам, когда спускался со второго этажа в вестибюль. Он проскользнул в квартиру, на цыпочках прошел через гостиную (его мать все еще храпела и даже громче, чем раньше) к себе. Книжки он засунул под кровать — как мог дальше. Если мама их найдет, он скажет, что их ему дал мистер Бертон. Это было вранье, но скажи он правду, она их отберет. Кроме того, вранье теперь не казалось чем-то таким уж скверным. Вранье могло стать необходимостью. А со временем — так и удовольствием.
Мы уже почтя дошли до моего “универсала”. Еще одного драндулета среди таких же, но по доброте моего брата он принадлежал мне.
Я ускользнул к телефонной будке и позвонил на второй этаж Франклин-Холла. Кто-то в их гостиной снял трубку, а когда я попросил Кэрол, девушка сказала, что Кэрол там нет — она пошла в библиотеку заниматься с Либби Секстон.