— ПИТЕР, ТВОЙ СОБСТВЕННЫЙ СЫН ЛЕЖАЛ В ГРОБУ В ЭТОЙ КОМНАТЕ!
Мимо него мелькали оранжевые надписи: РАДИОЛОГИЯ, КОРИДОР Б К ЛАБОРАТОРИЯМ и ВХОД РАЗРЕШЕН ТОЛЬКО ДЛЯ ИМЕЮЩИХ СПЕЦИАЛЬНОЕ РАЗРЕШЕНИЕ. Потом он оказался в другой части здания, где он никогда не был. Краска на стенах отслаивалась. Некоторые лампы перегорели, а другие гудели, как застрявшие в сетке мухи. Некоторые матовые дверные стекла были разбиты, и сквозь звездообразные дыры он мог видеть тела, искореженные от боли. Там была кровь. Эти люди умерли не то гриппа, они были убиты. На их телах были колотые и огнестрельные раны, нанесенные тупыми предметами. Глаза их вылезли из орбит и смотрели на Стью.
Спектакль продолжался до тех пор, пока четыре взвода военных в противогазах и с автоматами в руках не ворвались в студию. Ряды зрителей немедленно поднялись на борьбу.
— Как давно тебя заперли в этой консервной банке, паренек?
— Вертолеты. Один пусть ведет Карл, а другой — Билл Джеймисон. Непрерывная связь по радио. Пошли шестьдесят, нет — сто человек. Проследи, чтобы у них были его приметы. Каждый час докладывать мне.
— Заткнись, убийца, — сказал охранник с насморком.