Он медленно слез с «Хонды». Вдвоем они вернулись к Фрэн.
Так почему же ему так хреново? Он ведь сказал себе правду, так ведь? Да. А ведь самое трудное было признать, что ты чувствуешь облегчение, разве нет? Что у тебя наконец сняли камень с шеи?
В тот день огромная гремучая змея заползла в его убежище, чтобы укрыться от дневной жары. Она свернулась рядом с Томом, поспала немного и уползла дальше.
— Ребенок, — сказала она. Горло ее было сухим. Говорить она могла только шепотом.
— Что ты лучше всего помнишь из прошлого? — спросила она у него.
— Это точно. — Неожиданно Ллойд сел и швырнул свой стакан через всю комнату. Стакан разбился вдребезги. — Пусть подметают, правда, Уитни?