– Они не застрелят тебя, – ответил он, – слишком много народу. Ты можешь убивать заложников только если этого никто не видит. Таковы правила игры.
– Тогда не знаю, – сказал Ричардс. – Если я останусь здесь, они возьмут тебя как соучастника.
Он подумал, что решительный шаг может хоть на секунду остановить его, и глаза его, казалось, чуть-чуть мигнули, выдавая неуверенность, и тут он вспомнил все опять. Кажется, он прогуливался по Коте д'Азур, или подошел к тараторящему гомосеку, съежившемуся в темной аллее.
Ее лицо было бледным пятном среди теней начинавшегося вечера.
Достаточно сильно, чтобы проверять каждый багажник из восьми? Или шести? Или, может быть, все?
– И он знает, что если я увижу, как роется руками у себя в штанах, я вышибу из него мозги. Правда, Стейси?