Имперские истребители кружились над руинами космодрома, как стая ворон.
Как обычно, после прыжка, у Юлия ушла пара секунд, чтобы снова обрести контроль над своим телом. Период адаптации был у каждого свой, но в пилоты не брали людей, у которых он занимал более трех секунд.
– Флот уходит, – сообщил Клозе. – И никто не остался помочь нашему тупому мальчику.
– Постарайся увидеть во всем положительную сторону. Тебя, конечно, расстреляют, зато меня повысят в звании и наверняка переведут служить в более приятное место.
Юлий считал, что только женщина способна дать столь непонятное и в то же время такое убийственно эмоционально-точное определение.
– Каждый понимает в меру своего собственного неуважения.