– Сволочи. Это новички сперли, не иначе. Наши ребята не способны теперь на это.
Он развязал узелок. Вынул марксовский «Капитал».
Один Купец не поет. Он считает, что греться у буржуйки гораздо приятнее. Улыбаясь широкой улыбкой, он сидит около пузатой железной печки, помешивая кочергой догорающие угли и головешки.
– Утром, – ответил Японец. – Встал в семь часов и перевел… И из Гете два стихотворения перевел…
То тут, то там стали раздаваться голоса:
– Лилина, – шепотом пронеслось по скамьям.