— Не скрою, рад, — сказал Марлен Михайлович. — Решение мудрое. В этот момент мне будет полезнее быть там. Ну и Вера, знаешь… она ведь умница, очень поможет…
— Ясное дело, — скачал Комаров. — Не в людей же шмалять.
Лучников облегченно расхохотался; значит, просто обыкновенные дуры! Дружок в штанах тоже сразу успокоился.
— Снимите это с первой полосы и поставьте на восьмую. Так будет посмешнее.
Маета Фа попытался что-то сказать о движении «яки», однако опыта для таких дел ни у него, да и у самого движения явно не хватало, он то и дело сбивался с нового языка на татарский, русский и английский, получалась какая-то абракадабра, почти все смеялись. Надменное и безучастное лицо Татьяны. Всем своим видом показывает, что она здесь чужой человек. Сосредоточенное перешептывание сотрудников советского ИПИ. Марлен, с любопытством разглядывающий возбужденную толпу.
— Не плачь, Лорка. — говорил Лучников. — Мы тебя скоро замуж отдадим за богача, за итальянского коммуниста. Я тебе шмоток пришлю целый ящик.