— А ты Остров свой скоро товарищам подаришь, ублюдок, — ворчал Гангут. — Квислинг, дерьмо, идите вы все в жопу…
— Ну, ладно, ладно, я ведь просто так звоню, просто узнать, как твое «ничего»? Я недавно, между прочим, в Цахкадзоре повстречал Глеба. Ну, я скажу, он дает! Стабильно толкает за «очко».
Вдруг что-то мгновенно переменилось. Исчезли лица танкистов и закрылись люки. Захлебнулся на полуслове комментатор. Между танками появились несущиеся с автоматами наперевес «голубые береты». Не обращая внимания на старых белогвардейцев, но лишь оттесняя их, десантники бросились к платформам Ти-Ви-Мига. Изображение на экране стало прыгать. В какой-то момент Лучников увидел двух солдат, заламывающих руки назад парню в серебряной куртке, потом все пошло трещинами — удар прикладом прямо в камеру, — потом на экране появились три бегущие серебряные куртки и преследующие их десантники. Упорные фанатики продолжали снимать собственный разгром.
— Ну, значит, спасла меня, спасла, спасла, спасла? — спрашивал он, зажав в ладонях ее бедра.
Игнатьев-Игнатьев взял себя в руки, откинул назад волосы, встал и прогулялся по ковру.
«Он, оказывается, мой политический оппонент!»