Крамарчук на миг замешкался: что, неужели все так просто? Его даже не станут обыскивать, проверяя, не собирается ли он убить Вождя мирового пролетариата, а просто вот возьмут и пропустят?! К Сталину?!
— Потом, все потом. Дай мне кого-нибудь из своих в сопровождение. Расскажу, как только сам пойму, что происходит. Да, имей в виду, связи с округом и штабом базы по-прежнему нет, перерезали, видно, гады. Так что будь готов, если что, действовать по обстановке. Ну и насчет провокаций помни.
— Думаю, завтра-послезавтра. Сегодня они уже по любому не успеют.
— Пока нет, а вот после... наверное, захочу. Но сначала хотелось бы поговорить с... ну вы поняли, с кем.
Проскочив мимо К П П на выезде с аэродрома, автомобиль запылил по ведущей в город грунтовке...
— Какой вы грубый! Что значит «закрутилось»? Ну, сначала вся эта стрельба, потом меня заставили бежать километр босиком, заперли в каком-то подвале... короче, не знаю. И форма у вас странная, и на каком основании меня задержали и допрашивают, не понимаю — вот так и «закрутилось». Нет, я в курсе, что у военных свои тараканы в голове, но зачем же так? Мобилу отняли, обыскали зачем-то... тоже грубо. Я, конечно, в ваши игры для больших мальчиков не лезу, но и без реакции все это оставлять не собираюсь! Я свободная журналистка и опишу все, как говорится, без купюр. Может, главред чего и выкинет, если ему, конечно, шеф отзвониться или кто-то из вашего начальства, но в целом …