Словно завороженный, он смотрел на родителей, даже не подозревающих, КТО стоит буквально в нескольких метрах от них. Шумно выдохнув, полковник попытался усмирить внезапно начавшееся сердцебиение. Получалось плохо, шок от встречи с родными оказался слишком сильным для немолодого оберста. Незаметно наблюдавший за выражением его лица капитан нахмурился: уж больно волнуется, как бы чего случилось, а то ведь спросят с него, не с кого-нибудь Вон как побледнел, и руки трясутся.
— Понимаю, товарищ Сталин, — неожиданно твердо ответил подполковник. — Теперь — да, понимаю.
— Ох.,. — Супруга тяжело оперлась на дверной косяк. — И что... теперь?
— А две недели назад... — невозмутимо ответил Иосиф Виссарионович, затягиваясь трубкой и выпуская в потолок струйку ароматного дыма, — а две недели назад товарищи из Комитета партийного контроля провели повторную проверку. Вы не обижайтесь, товарищ Жуков, но военные привержены некоторым, гм, ну пусть будет, ритуалам. Поэтому мы решили привлечь совсем другую структуру, по согласованию с товарищем Тимошенко, конечно. И знаете что, товарищ Жуков? Повторная проверка застала бригаду... в интересном положении. Получается, к вашему приезду они подготовились, а вот приезда товарища Мехлиса совсем почему-то не ждали. Наверное, потому, что вас они уважают, а товарища Мехлиса не очень... уважали.
— Да ну вас, товарищ подполковник, — покраснел Качанов — похоже, шутливое предположение Юрия попало в самую точку, — скажете тоже. Кто я такой для Лаврентия Павловича?