Альфа заулыбалась, и достав из подсумка глушитель, одним движением пристегнула его к короткому стволу автомата.
Уже отправляясь в первый рейс, Северский ощутил, как вымотался, казалось будто на нём, пахали сутки. Дышать в мокром от пота респираторе было трудно и хотелось его сорвать, но помня слова Серого он стойко терпел, соблюдая маскировку.
Опер не разу не видел, чтобы кто-то так быстро двигался. Точные удары, выверенные взмахи сабли. Невзрачный на вид паренёк молнией метался между собравшимися вокруг и легко уложил треть из них. Затем камера дёрнулась и показала хмурое небо, а вокруг защёлкали рикошетирующие от асфальта пули. Буквально через пять-семь секунд перестрелка прекратилась и из-за кадра донеслись парные серии выстрелов.
Один из суровых конвоиров удалился, а второй остался охранять, и теперь Северский смог его украдкой рассмотреть. Коренастый, костюм новый, но не дорогой, судя по овалу лица и короткой бороде, кавказец.
Случайный взгляд Сергея Петровича упал на задранный лацкан пиджака, сидевшего напротив гражданина интеллигентного вида. Свет упал в прорезь между отворотом и шеей, там промелькнувшие значки с гербом Евросоюза и американским флагом, на всякий случай спрятанные на время поездки в общественном транспорте.
— Сейчас в подъезде ночлежка для побирающихся бомжей и притон для нариков — продолжал рассказывать торгаш. — Талоевы собрали банду малолеток, те толкают хмурого, кислоту и спайс наркотам да ещё собирают с попрошаек деньги. А ты зачем интересуешься? Смотри, с этими братьями никаких дел лучше не иметь. Совсем не деловые ребята, к тому-же кидалы — вынес вердикт торгаш уже шёпотом.