«Понтиак» Воронцова стоял почти у самой арки, из которой доносился шум. Похоже, его сиятельство решил, что на него правила парковки не распространяются, и воткнул свой агрегат прямо на тротуаре. Вид машины качнул уже полузабытый гнев – но я тут же загнал его обратно внутрь.
– Внука моего, родную кровь… понимаешь, Андрюша? Наследника! – Дед громыхнул тростью об пол. – Князя Горчакова! Не я это начал – но я закончу. Сам костьми лягу – а эту падаль Воронцовскую со света сживу… Да так, что не вспомнят!
– Будьте уверены – это взаимно. – Воронцов лучезарно улыбнулся. – А то я уж ненароком подумал, что вы собираетесь требовать от меня извинений.
Она наверняка великолепно умела плести интриги. Даже сейчас я не сомневался, что Воронцова знает куда больше, чем говорит. И что даже ее срыв – отчасти работа на публику, на одного-единственного зрителя. Что за паникой и истеричными выходками на самом деле скрывалась работа матерого ума.
Вполне конкретной. А может, даже не одной.
– Пустите! – фыркнула Воронцова. – Мерзавец… Мужлан!