– Умей ты думать так же хорошо, как визжать, быть тебе нобелевским лауреатом. Ну ладно, допустим, убью я тебя. И что дальше? Какой смысл?
– Я могу сходить, – неожиданно вклинилась Рыська.
Грешник на ходу попытался скомандовать активацию отражения, но не ощутил то, что случается при удачном срабатывании навыка. Не было особого отклика, едва заметной волны, что должна пробежать по телу.
Спускаться он не торопился, но его голос сработал как нажатие на спусковой крючок. Загомонили, заорали на множество голосов, кто-то засвистел, а кто-то даже начал колотить топором по стащенному с головы металлическому шлему, выбивая бездарное подобие боевого марша. Толпа, на глазах которой столь неожиданно и эффектно прикончили сразу двух фаворитов, возбуждалась всё сильнее и сильнее.
Плюс Карт хоть и держался бодро, но надолго ли его хватит? Широкий наконечник копья пробил его плечо насквозь, повредив кости. И прежде чем оказали помощь, крови вылилось немало. Бедолага весь в ней изгваздан, и только благодаря этому не разглядеть толком, насколько бледное у него лицо. Однако в том, что оно именно бледное, сомнений нет. Да и походка неуверенная, будто у смертельно уставшего человека. Чудодейственные лекарства должны справиться с раной быстро, но далеко не мгновенно. Плюс для полноценного восстановления сил требуются покой и хорошее питание.
Поудобнее перехватив оружие, Грешник вновь побежал.