– Убери руки! Я сама дойду! – возмущался женский голос.
Но этого не понадобилось. Головачев появился, едва секретарь договорила.
– Нет, не передумал, – уверил я ее в своих самых серьезных намерениях довести дело до конца. Если, конечно, на ноги не пялиться. Иначе нам светит совсем другой финал.
– Он чисто по мою душу, – вновь успокоил ее я.
– Открывай. Чего ждешь? – поторопила она меня.
Открывшаяся мне из коридора картина выглядела многообещающей. В наличии оказались все действующие лица: красные от гнева полковники, бледный Левашов, заинтересованный Курбанов и сам герой дня Кривощеков, что стоял, пошатываясь, посреди кабинета между перевернутым столом и сломанный стулом. Под его ногами валялись сваленные им при падении уголовные дела и раскатившиеся по полу пустые бутылки. Начальство же, сосредоточившись по краям этого хаоса, в два горла орало на стремительно трезвеющего хозяина кабинета.