Лусенко, как всегда, крутился как уж на сковородке и жестикулировал руками, как мельница крыльями, выгораживая своих оперов, то есть уже инспекторов, но так называть своих подчиненных Лусенко категорически отказывался.
– И с кем его посадят? – задала она, видимо, важный для нее вопрос.
– Всё путем, – улыбнулся я ей, – и это, Людмила Андреевна, я через час вновь уеду.
– Проработаем, – с готовностью пообещал Головачев. – А что он натворил? – попытался выяснить заинтригованный начальник следствия. От возбуждения его лицо покрылось потом, но он никак не мог попасть рукой в карман, чтобы достать платок.
– Думали, ты нормальный человек и оценишь жест с возможностью выбора со стороны комиссии, но выберешь более выгодное предложение. Обычная практика, – пожав плечами, ответил тот.
– Что?! – не выдержала Зудилина. – За что тебя благодарить?! За разбитую машину?! – перешла она на «ты».